затянуты барьером. Выпасть нельзя даже случайно. Карету несут четверо вранов на прочных канатах.
— Шатать будет, — равнодушно заметила Хангаку-сан, когда Юки закончил перевод. — У кого слабый вестибулярный аппарат, лучше верхом. Кто боится высоты, тем в кабину. Акио-сэнсэй, думаю, сможет спасти от морской болезни?
Врач серьёзно кивнул.
— А кто боится высоты и аппарат слабый? — поддел кто-то из авангарда.
— Тем придётся страдать вдвойне, — тонко улыбнулась видящая. — Но чтобы не тратить зря время и силы нашего сопровождения, кабину лучше заполнить полностью.
— Да, нужны шестеро, — кивнул учитель. — Думаю, медики и носильщики? Есть кто-то ещё, кто боится высоты или вранов, или не доверяет всадникам?
— Хрен вам, а не коробка, — бросил Сайто. — Виверна, конечно, не дракон, но полетать будет круто.
Авангард согласно загалдел, перебивая друг друга. Акио-сэнсэй улыбнулся и пожал плечами:
— Мне и моим ребятам не важно, но за Наной-чан нужно присмотреть. Так что я в любом случае должен быть с ней. Думаю, остальные не возражают?
Врачи не возражали. Накамура-старший со смешком подтолкнул к ним дочь:
— Михо-чан будет лучше у вас. Я с дочерью, если никто не против.
Так вопрос и решили.
Через пару часов, после тёплого прощания с Дварго, в воздух поднялась кабина, оказавшаяся просторной и уютной внутри. От обеда все дальновидно отказались. Но в кабине нашёлся столик, а предприимчивые жрицы успели закрепить на нём несколько ваз с фруктами и поставить в специальное углубление графин с травяным чаем.
Следом взлетели десять всадников со счастливыми пассажирами. Резкий неприятный подъём сменился упругими порывами ветра и шумом крыльев. Враны набрали высоту за считаные мгновения, выровнялись. Перестало трясти, уши отпустило, желудок вернулся на место, и Юки, чуть сдвинув защищавшую нос и рот маску, позволил себе посмотреть вниз.
Страх высоты ушёл.
Остались восторг свободного полёта, искреннее детское счастье и прекрасный вид. С погодой повезло: недавняя серость растворилась, прозрачный воздух никак не мешал солнцу золотить макушки деревьев, луг внизу, реку, в которой они купались; широкий тракт, ведущий к едва различимому вдали многоуровневому городу. Юки смог разглядеть сине-серебряные флаги, но потом враны повернули, и вид сменился фиолетовой кромкой гор на горизонте.
— Что это был за город? — крикнул Юки, с трудом перекрикивая шум ветра. Слова снесло, но слух даэллей был гораздо острее человеческого.
— Зхарк! — раздалось практически в ухо. — Один из торговых центров. К нему ведут пять из двенадцати дневных трактов! И три из них от разных морей. Сине-белый флаг — флаг Светлого Союза. У Тёмных он багровый с золотом. Серебро — цвет ночи. Золото цвет дня. Союзы поменялись цветами флагов, когда было подписано соглашение. Это знак мира между всеми расами альянса.
— Ого! Видимо, хорошо, что мы в итоге туда не попали.
— Ещё как! Остальных могли и принять. Но тебя, мастер, и твоего т’ашши в любом из городов Союзов ждёт смерть. Медленная, под пытками.
Юки повёл плечами и больше не стал задавать вопросов. Второй отозвался глухой злобой. Чем дальше от Искры, тем слабее становилось его влияние. Наверное, Юки рано обрадовался, что чужой голос перестал притворяться внутренним. Уж лучше бы Второй общался как система. Табличками, которые нельзя ни с чем спутать.
«Пока система активна, не выйдет, — фразы двоились, звучали чем-то вроде эха, в котором был и внутренний голос Юки, и уже знакомый голос Второго, — без близости потока общение с тобой требует много сил. Закроете врата, и всё станет почти как раньше».
Вот как? Юки вздохнул. Что же, наверное он был рад знакомству. Более близкому, более странному. Там, над рекой света, Юки готов был поклясться, что видел своего невольного соседа, стоял с ним лицом к лицу. Но образ стирался, как стирался очередной сон о чужом прошлом.
По крайней мере, теперь Юки знал, что их встреча реальна, а его душа Второму всё-таки не нужна. Это успокоило и придало уверенности. Теперь Юки окончательно убедился, что доверился в своё время не зря.
Приземлились тяжело. В отличие от тех, что несли кабину, враны со всадниками рухнули в крутое пике, вышли из него так же резко, сбросили скорость и плавно опустились в напоенную магией ветра траву. Несколько долгих мгновений Юки ждал, когда ему на голову шлёпнутся собственные кишки. Вниз он сполз с огромным трудом и с облегчением шлёпнулся на траву. Щит пару раз вспыхнул, защищая от бритвенно-острой зелени. Колени и руки, как назло, дрожали. В горле застыл упругий ком.
Всадник, смеясь, похлопал Юки по плечу и поздравил с первым полётом.
— Многие новички заканчивают хуже, — радостно поделился он. — Зато твой т’ашши, мастер, прирождённый всадник!
О, в этом Юки не сомневался.
Сайто спрыгнул рядом как ни в чём не бывало и бесполезно пытался уломать Триша дать ему «порулить» самому. Триш уверенно держал оборону, рассказывая что-то про преданность вранов хозяевам. А в паре шагов от них дядя Такеши пытался уговорить Алет-сана перевести даэллям ровно такую же просьбу.
Остальные вели себя тише. Кто-то бодро зеленел лицом, как сам Юки, но стоял на своих двоих. Например, Хару. Несмотря на огонь и умение летать, поездка ему не понравилась. Точно так же дрожали колени и руки. Только в отличие от Юки, Хару не мог позволить себе расслабиться. Вместо этого он высокомерно кивнул своему всаднику и гордой походкой удалился в сторону лагеря. Хиро поспешил следом.
Хангаку-сан спустилась со спины врана с достоинством истинного самурая. А несколькими минутами спустя, на траву опустилась кабина.
И вот её пассажиры выглядели бледными и зелёными настолько, что Юки почувствовал себя здоровым. Хангаку-сан оказалась права на все сто: укачивало внутри только так. В конце-то концов, кабина — просто подвешенный на четырёх канатах ящик. Ни о каком балансе и амортизации, не шло и речи.
Нане-чан сильно повезло.
Она всё ещё спала.
От лагеря с квадратными глазами спешили ребята из поддержки. Они точно ждали чего угодно, кроме «такси до дома». Даэлли встретили ещё один отряд людей — вооружённых, готовых к бою, — со знакомой настороженностью. Алет-сан приказал держать дистанцию, но это уже ничего не изменило. Всадники выполнили своё задание. А полёт без битв и манёвров не заставил вранов устать. Скорее уж, те едва разогрелись. Даже тем, кто нёс карету, хватило пары кусков свежего мяса в качестве угощения.
Короткое прощание. Порыв ветра, шум крыльев, тающие в небе чёрные точки. Шум